Бегство боевиков из Славянска: хроника

Одним из самых спорных моментов всего начального периода войны на Донбассе является выход отрядов Стрелкова-Гиркина из Славянска в начале июля 2014 года. За эти годы выдвинуто немало версий, которые сводятся к двум вариантам – боевикам банально дали выйти, и второй – наше командование просто не имело разведывательной информации и выход был для них сюрпризом. Как всегда, правда где-то посередине.

К началу июля 2014 года ситуация вокруг блокированного украинскими силовиками Славянска стала стремительно меняться – в район боевых действий были подтянуты отмобилизированные части ВСУ и НГУ, усиленные танками и артиллерией. Фактически основные выходы из Славянска и Краматорска были перекрыты, однако гарнизон Стрелкова-Гиркина все еще ограниченно обеспечивался "военторгом" в темное время суток полевыми дорогами. Но и этот путь после падения Ямполя был перекрыт.

Для российских военных "советников", которые были в "ближнем круге" Стрелкова, стало понятно: в условиях, когда ждать деблокирующего удара не приходилось (в Донецке в это время усиленно занимались "отжимом" машин и денег и борьбой за власть), надо готовить прорыв.

План прорыва у боевиков появился довольно быстро, но о нем, естественно, знал очень ограниченный круг людей. Уход было решено организовать в два этапа: сначала боевики должны были собрать силы в самом Славянске и его пригородах, выйти на Краматорск, а оттуда (вместе с местными отрядами ополчения) пробиваться на юг: на тот момент Донецк не был основной точкой выхода, планировали идти в Горловке, однако уже в процессе план был откорректирован, что было вызвано позицией горловского "полевого командира" — Безлера.

Еще одной особенностью плана был отвлекающий удар силами импровизированной бронегруппы, которая должна была атаковать блокпост украинских сил на главной дороге к Краматорску, после чего уйти полями на соединение с основными силами.

Приказ на отступление, выданный Гиркиним-Стрелковым в ночь на 5 июля был фактически шоком для всего славянского гарнизона. Тем более, что из-за нехватки топлива состав колонны был крайне ограниченным. По этой же причине была брошена часть техники и большая часть боеприпасов. Однако многие боевики все же смогли эвакуировать свои семьи на частных автомобилях, что в итоге только добавило некоторого хаоса.

Стоит сказать, что не все приняли такое решение на уход — некоторые отряды, которые держались вместе только за счет авторитета своего полевого командира, взбунтовались. Сколько было таких, естественно, боевики не спешат рассказывать — известно, например, о банде "Бабая", которая не подчинилась приказу и самовольно ушла в Луганскую область. Сам "Бабай" в боях больше не участвовал, отправившись сначала в Крым, а затем на родину — город Белореченск в Краснодарском крае.

Выход колонны боевиков из города начался около полуночи. Довольно быстро разномастная колонна добралась до Краматорска, где заночевала. На рассвете в Краматорске пешком вышел гарнизон Семеновки, через несколько дней — отряд "Моторолла".

Но только в сторону Краматорска боевики прорывались в более или менее "комфортных" условиях — те, кто по плану шел к Енакиево, сполна ощутили мощь нашей артиллерии с горы Карачун. Вот что через год говорил один из командиров боевиков: "Мне пришлось отдать в 22.30 команду, и в 22.35 начать движение колонны, не дожидаясь Семеновский гарнизон, потому что если бы я оставил людей там — нас бы просто уничтожили. Били прицельно. Били конкретно. Мы удивлялись точности на тот момент. Ведь там не только моя рота должна была выходить. Просто так получилось, что я оказался один из офицеров, старший этой колонны. А другие заставили себя ждать. Мне пришлось отдать команду на начало движения. Наш, скажем так, проводник, куда-то быстро исчез. Нас "накрывали" "сто пятьдесят второй", "сто двадцать второй", "сто двадцатые", "Васильки"… Скажу так: 4 часа массированного обстрела. Там же я получил тогда вторую контузию и ранение".

Отдельно стоит рассказать об атаке боевиков на блокпост №5 около стелы на выезде из Славянска (примерно километр от города). Гарнизон из десантников 25-й днепропетровской воздушно-десантной бригады (56 человек) и 17 милиционеров из запорожского сводного отряда (бывший "Беркут") атаковал отряд боевиков при шести единицах бронетехники: по два танка Т-64БВ, БМП-2 и БМД-2 . Основным средством усиления блок-поста были четыре БМД-2, а противотанковым оружием — РПГ. Но более важным был тот факт, что бойцы имели прямую связь с артиллеристами на горе Карачун.

Нельзя сказать, что прорыв был неожиданным — примерно в 23:00 украинскими военными была остановлена ​​машина с очень интересными пассажирами. Вот как этот случай описывал в своем интервью командир запорожских милиционеров: "Сначала через наш пост попытались выехать на большой скорости два автомобиля. Они не остановились на предупреждающий знак, и мы были вынуждены открыть огонь. Одна из машин остановилась, другая каким-то чудом сумела сбежать благодаря темноте и отсутствии освещения, несмотря на многочисленные попадания.

Четыре человека выбрались из подбитой машины и попытались скрыться. Но я видел в тепловизор, и им пришлось выйти на дорогу по моей команде. Приказал снять штаны — чтобы они не смогли убежать, и поднять руки. Здесь выяснилось, что трое задержанных — девушки, четвертый — мужчина. Одна из девушек имела удостоверение корреспондента какого российского СМИ — кажется, "Рен-ТВ", а остальные имели документы "ДНР" за подписью "Стрелкова". Одна из девушек по документам значилась поваром, а другая — оператором-наводчиком БМД-2. Всех пленных сдали в особый отдел штаба АТО". Задержанные в ходе допроса заявили, что на данном участке "стрилковцы" готовят танковый прорыв.

Примерно в 00:00 по посту был открыт огонь из танка, причем крайне эффективный, так как вероятно противник имел свежие разведданные от местных жителей: первый снаряд попал в окоп, где был убит один и ранены двое военнослужащих, второй вывел из строя экипаж одного из БМД-2.

Оператор второй БМД-2 — десантник Дмитрий Бажура — прожектором ослепил экипаж танка и открыл по нему отвлекающий огонь. Однако 30-мм пушка 2А42, которой оснащена БМД, не может причинить танку особого вреда, поэтому под прикрытием БМД-2 командир специального отряда милиции сделал по танку удачный выстрел из РПГ-26 "Аглень" с расстояния 100 метров. Практически сразу танк взорвался.

Экипаж второго танка покинул место боя (впоследствии машина была найдена брошенной в кювете на сельской дороге недалеко от места боя), и в нем приняли участие только БМП-2 и БМД-2, экипажи которых с пехотой "на броне" попытались прорваться.

В итоге за блокпостом одна БМП-2 подорвалась на минных шлагбаумах, которыми бойцы успели перегородить дорогу, а вторая была подбита из РПГ все тем же командиром милиционеров. Отличились и десантники — их командир (в звании капитана) выстрелом из РПГ в упор в кормовое отделение уничтожил БМД-2. Фактически прорвалась только одна БМД, которая однако отошла недалеко — в нескольких километрах от места прорыва была уничтожена (обстоятельства на сегодняшний день точно не установлены).

Итог боя для боевиков был неутешительным — большая часть личного состава бронегруппы и вся техника были утрачены (хотя командир группы по прозвищу "Таран" вышел в Краматорск). В этом бою пропал без вести (фактически — погиб) один из самых "именитых" русских боевиков, учитель Гиркина-Стрелкова в прямом смысле: 76-летний (!) Владимир Николаевич Коллонтай ( "Дед"). По линии ГРУ этот человек прошел четыре войны (Приднестровье, Карабах и две чеченских) и ушел в запас из состава 22-й бригады спецназа ГРУ.

С нашей стороны погиб один десантник (сержант Мендель Роман Владимирович) и были ранены пятеро милиционеров и десантников.

По факту бронегруппа свою задачу выполнила — показала активность совсем не там, где происходили основные события, что в какой-то степени позволило уйти славянском гарнизона.

Утром 5 июля из-за Краматорска потянулись многокилометровые колонны грузовиков, бронетехники, обильно перемешаны гражданскими машинами. Стоит отметить, что командование боевиков боялось удара с воздуха и основную ( "штабную") колонну прикрывал единственный на тот момент у боевиков ЗРК малой дальности "Стрела-10″ (кстати, есть сведения, что, по меньшей мере, один пуск по воздушной цели расчет сделал), а менее важные — грузовик с ЗУ-23-2 и джипы с крупнокалиберными пулеметами "Утес".

И стоит сказать, что опасения боевиков были не напрасными. Утром заместитель командующего ВВС генерал Никифоров поднял в воздух все имеющиеся в наличии в Днепропетровске пять штурмовиков Су-25. Летчики получили разрешение на свободную атаку целей, однако только в случае полной уверенности, что она — военная. При этом стоит отметить, что наведение с земли не было, поэтому эффективность таких вылетов была минимальная — были проведены всего два авиаудара по "мини-колоннам", в результате которых они были полностью уничтожены. Идентифицировали их исключительно по грузовикам, окрашенным в зеленый цвет, работать по автобусам и "маршруткам" никто не решился.

По воспоминаниям летчиков, часто боевики на грузовых машинах военного образца, только увидев над головой самолеты, сразу же заскакивали в первый попавшийся населенный пункт и оттуда не уезжали. Ввиду ограниченности запасов топлива у самолетов, такая тактика оказалась крайне эффективной.

Уход отряда Гиркина-Стрелкова фактически вызвал падение всего северного направления обороны "ДНР". Фактически сразу боевиками были оставлены Дружковка, Константиновка и Артемовск. Во фланговым ударом оказалось выступление в Северодонецке и Лисичанске, что обусловило их взятия, впрочем как и выход в Дебальцево — важнейшего транспортного узла, связывающего Донецк и Луганск.

Но в таком положении вещей была не только "заслуга" Гиркина-Стрелкова (которому, кстати, такого провала как бегство из Славянска не простили – его авторитет на Донбассе настолько покачнулся, что кремлевское руководство приняло решение вернуть его в Москву), но и продуманной тактики украинского командования. Как отмечал Михаил Забродский, на тот момент командир 95-й аэромобильной бригады: "Фактически судьба Славянская была решена в Семеновке, Кривой Луке и Закотном. Это была классическая операция на окружение. Полная изоляция населенного пункта. Была создана группировка, которая обеспечивала замыкание внутреннего кольца".