Старинные пралеса с запретом на посещение: Как живет биосферный резерват Восточные Карпаты во время войны

В чем проблема?

Второй год войны подходит к концу, и ее влияние испытали все слои общества, ощутила на себе влияние войны и природа — пожары на оккупированных территориях, участки экосистем, страдающих от обстрелов, горы отходов разрушений и оставленных в местах боевых действий боеприпасов. Но кроме прямого влияния войны есть и опосредованное.

"Экорубрика" запускает серию статей о биосферных резерватах ЮНЕСКО — тех, что оккупированы, находятся на линии разграничения и глубоко в тылу. Мы рассказываем, как война влияет на эти территории, чтобы мир больше узнал о жизни людей и природы в Украине.

Какое решение?

Эта часть Карпат — центр экосистем, которые являются уникальными по своему строению и не встречаются больше нигде в мире. Именно здесь проходит Черноморско-балтийский водораздел. Стоя между двумя реками, можно наблюдать, как одна направляет свои воды в Черное море, а другая — в Балтийское. На украинской части резервата много старинных церквей, построенных иногда более 200 лет назад. Отсюда же берет начало Карпатский путь деревянной архитектуры. Однако главная ценность резервата — нетронутые буковые пралеса.

Эта территория составляет ядро экологической сети Европы и является чрезвычайно важной для региона, но понять, что на самом деле представляют собой эти территории, можно только побывав там.

Ужанский национальный природный парк — самый западный парк в Украине.

После преодоления опасных горных серпантинов, на дороге встречаются блокпосты — неотъемлемая часть войны в Украине, которая длится уже более девяти лет. Из-за военных действий попасть в Ужанский национальный природный парк непросто, несмотря на то, что это почти самая отдаленная от линии фронта точка в Украине.

Близость к границе — вот первое и основное препятствие для посещения резервата с украинской стороны. Все визиты необходимо согласовывать с Государственной пограничной службой, и это — причина уменьшения количества туристов в регионе.

Заместительница директора Ужанского парка Инна Кваковская говорит, что из 17 маршрутов экотропами доступно сейчас только 3-4. Остальные — закрыты из-за запрета посещать приграничные территории. Из-за этого парк недополучает доходы, на которые мог рассчитывать до начала полномасштабной войны. Кроме того, нехватка средств есть и по другой причине — финансирование природоохранных учреждений для государства во время войны — последний приоритет, и очередь до него, к сожалению, не доходит.

Похожая ситуация и в Национальном парке "Бойковщина", который также соседствует с границей. Так, чтобы попасть к истоку реки Сян, вдоль которой простирается украинско-польская граница, и у истока которой пролегает одна из экотроп парка, визит необходимо согласовывать с пограничной службой, получать специальные пропуска и передвигаться исключительно в сопровождении военных.

Однако пройти через все эти трудности того стоило. Теперь мы можем даже во время войны показать украинцам и миру красоту украинских Карпат, многообразие локальной культуры и центры уникальной природы.

Даже несмотря на недостаток финансирования Ужанский парк все же играет важную роль для местных. Во-первых, как место работы. Сейчас в учреждении привлечено до 100 работников, и эта работа, по крайней мере для жителей села Стужица на полтысячи жителей, является альтернативой "заработкам" в Польше, Чехии или Словакии. Но в далеком 1999 году созданию национального парка рады были не все.

В то время как наша команда из журналиста и фотографа идет на гору по мокрым камням, которые становятся скользкими от сильного ливня, лесничий рассказывает нам о грибах, что встречаются вдоль дороги. Он делится: в прошлом году насобирал примерно 150-200 килограммов белых грибов. Для него, как и для многих других местных, это дополнительный способ заработка. Собирание грибов и ягод до сих пор играет важную роль в быту жителей Стужицы.

В связи с основанием Нацпарка рубить деревья так, как люди на этих землях делали веками, запретили. Так же как и собирать грибы для продажи. Поэтому в девяностых у создания Национального парка было много противников.

Несмотря на это, лесничий говорит, что многим местным охрана природы не нужна, ведь традиционное собирательство местных жителей по своему объему и интенсивности окружающей среде вреда не наносило. На замечание о том, что при отсутствии Нацпарка здесь могли бы построить комплекс отдыха, вырубить лес или просто использовать древесину как ресурс для продажи, отвечает: громада не дала бы этого сделать.

Свидетелем местного нрава и способности местных оказывать сопротивление являются тысячелетние дубы, расположенные прямо возле церкви, посередине села. Два дерева почтенного возраста признаны природным наследием ЮНЕСКО. Оба до сих пор хранят на себе листья, однако в глазах жителей Стужицы имеют существенную разницу. Первое, по поверью, приносит здоровье. В парке рассказывают, что бывший директор после того, как узнал о тяжелой болезни, и сам приходил прислонить спину к старому дубу.

Второй дуб использовали совсем с другой целью. Внутри ствола, который когда-то выгорел, во время сухого закона в 80-х, запрещавшего самогоноварение, жители Стужицы прятали самогонный аппарат. Традиция "гнать" самогон сохраняется в селах и до сих пор, однако наследие ЮНЕСКО для этого, к счастью, уже не используют.

Речка Уг в селе Стужица. Местные названия "Уг" не признают, и говорят, что издавна реку звали "Светлой"

Еще один интересный вид промысла — рыболовство. Село Стужица простирается вдоль реки Светлая или Уг. Рядом чуть ли не с каждым домом, стоящим над водой, есть небольшие искусственные пруды, наполняемые водой из реки.

Так делали здесь издавна, чтобы разводить рыбу. Однако поскольку со времен основания Национального парка здесь запретили охоту, теперь рядом с парком развелось много выдр, которые не прочь полакомиться рыбой. Несколько лет владельцы прудов пытались защитить "урожай" сетками и ограждениями, но выдры оказались проворнее, и людям пришлось отступить от традиционного промысла.

Вывод здесь можно сделать лишь один — создание природоохранных учреждений действительно влияет на увеличение популяции фауны.

Одна из достопримечательностей Ужанского национального природного парка — место падения Княгининского метеорита, который приземлился прямо в урочище "Черные Млаки" в 1866 году. Достопримечательность притягивает не только туристов. Когда-то здесь побывал даже классик фантастики и приключенческой литературы Жюль Верн, а несколько лет назад сюда приезжал ученый, чтобы найти влияние космического тела на окружающую среду. Поиски были успешными: нашлось насекомое, определить вид которого ученому не удалось. Однако сейчас этот туристический маршрут для туристов запрещен.

Настоящее место падения находится в полусотне метров от туристической зоны. Это огромный овраг, где не растет ни одно дерево — довольно странная картина, где справа, слева впереди и сзади — густой буково-можжевеловый лес. За 157 лет выбоина, оставленная глыбой из космоса, немного уменьшилась в размерах, но не смогла возобновить жизнь.

На самом деле ценность территорий вокруг Черных Млак — буковые пралеса. Огромные деревья прячут свои листья высоко в тумане. Среди стран Европы Украина имеет больше всего объектов буковых лесов в Карпатах. Когда-то именно эти деревья покрывали 40% территории Европы, но сейчас их становится все меньше.

Естественный буковый лес невозможно восстановить, а для того, чтобы он вырос самостоятельно, необходимо несколько столетий. Здесь буковые леса почти не подвергались антропогенному воздействию, и выглядят, как в древние времена.

Из-за войны наплыв туристов в резерват существенно уменьшился. Теперь вдоль тропы, ведущей к Черным Млакам, стоят фотоловушки пограничников — пройти сквозь леса незамеченными нельзя, и территория полностью закрыта для туристов.

Тропы Ужанского Нацпарка, которые сейчас закрыты для посетителей из-за близости государственной границы

Люди не вытаптывают растительность, не оставляют мусор и не пугают зверей — вряд ли такое влияние можно назвать негативным. Кроме того, фотоловушки, которые были расставлены для того, чтобы предупредить незаконную миграцию, выполняют еще одну роль. Пограничники делятся с учеными фотографиями хищников и копытных, которых удалось зафиксировать в лесу. Инна Кваковская говорит, что фотографиями потом обмениваются с парками Польши и Словакии, чтобы больше узнать о миграционных коридорах животных и их численности.

Вид на церковь Стужицы, которую могли бы внести в культурное наследие ЮНЕСКО, но не внесли. Местные жители решили оббить старое деревянное здание сайдингом, чтобы оно лучше сохранилось, а это уже — недозволенное вмешательство. А вот тысячелетние дубы за церковью — природное наследие ЮНЕСКО.

Через территорию Ужанского нацпарка проходят миграционные коридоры зубров и оленей, их здесь немало, однако есть кое-что, что может привести к существенному уменьшению их количества.

"Когда война началась, мы думали, что она далеко. Но чем дольше длится война, тем ближе она становится к нам", — говорит Инна Кваковская.

В феврале 2023 года Верховная Рада приняла закон, согласно которому пограничная полоса должна расшириться до 2 километров. То есть земли изымаются из объектов природно-заповедного фонда и передаются Государственной пограничной службе Украины.

"Там, где планируется изъять наши территории, проходит охранная ядровая зона наследия ЮНЕСКО — буковые леса Карпат. Это те места, где мы не имеем права вмешиваться в природу, а пограничники хотят там проложить специальные сетки, которые режут при попытке их перелезть. Крупные млекопитающие в таком случае не смогут мигрировать между границами", — рассказывает Кваковская.

Существенно война повлияла и на деятельность Ужанского нацпарка. Некоторые сотрудники ушли на фронт, многие люди с территории погибли. Теперь в службу охраны трудно нанять новые кадры, ведь людей нет — с началом войны часть местного населения эмигрировала за границу.

Отток людей связан не только с войной. Территории, на которых расположен биосферный резерват — депрессивные. Яркий пример исчезающих сел есть на территории Нацпарка "Бойковщина".

Виды на польские Бещады из Национального природного парка Бойковщина

На хуторе Бенева из 12 домов заселены всего 6, в основном — пожилыми людьми. Возле их усадеб — пустые хлева для скота, кое-где пасутся куры, а возле некоторых домов даже сохранились улья. Часть жителей держат коров и небольшие огороды — тем и живут.

Эти хутора основали после операции Висла в рамках "Соглашения о взаимном обмене населением в приграничных районах". Такое название она имела в Советском Союзе, однако на самом деле операция представляла собой этническую чистку. Украинцев выселяли с территорий, где они жили испокон веков, и память о давних событиях живет среди местных до сих пор.

Культуры народов на приграничных территориях тесно переплетены. Современные поляки, потомки когда-то выселенных украинцев, приезжая на Бойковщину, вспоминают, как их дедушки и бабушки говорили на таком же языке, пели такие же песни, как местные жители, а почти каждый житель Бойковщины может рассказать трагическую историю, связанную с тогдашними событиями.

Возле границы остался хутор, где уцелела лишь одна хата. Сюда в теплое время года приезжает Василий со своей женой. Мужчина родился и вырос здесь, а потому ухаживает за домом, и остается единственным носителем памяти о жизни на хуторе. У него нет потомков, а когда Василия не станет, его земля превратится в лес: он уже надвигается на участок, забирая луга, где когда-то пасся скот.

Носители памяти — люди, и их становится все меньше на этих территориях. Глобализация имеет влияние даже в самых отдаленных селах, и те, кто бережет истории, как птицы, разлетаются в большие города.

Однако все идет по кругу, и люди со временем возвращаются на родные территории. В Соколиках — мертвом селе, которое находится между границей Украины и Польши, стоит каменная церковь. Когда-то ее возвели поселенцы: строили крепкую, каменную и большую. Однако после "Вислы" поселение опустело. Позже советская власть использовала помещение по своему усмотрению: для склада.

Сейчас же сюда дважды в год вновь приезжают люди. Они приезжали несмотря на коронавирус и приезжают несмотря на войну — это потомки тех поселенцев, которые жили здесь более столетия назад. Дважды в год здесь проводят службы. Две сестры, чьи родители жили в Соколиках, посещают церковь ежегодно, и говорят — именно здесь чувствуют свои корни.

Традиции живут, и продолжают развиваться. По дороге из Соколиков возле одной из старых деревянных хат мы встретили группу молодежи. Школьники делали фотографии для школьного альбома в национальных бойковских костюмах. И хотя оставаться жить в родном селе они не собираются, они заверили: родные места, культуру, обычаи и природу будут помнить.

Все, что нужно сделать сейчас — остановить отток людей, предоставить паркам возможность вновь работать в полную силу и, конечно, одержать Победу в этой войне, которая длится уже 9 лет.

Фото: Николай Тимченко