Рупор миллениалов и политиков: почему мы до сих пор не пользуемся Твиттером

24,6% от общего числа активных пользователей Твиттера, то есть, около 330 миллионов пользователей ежемесячно — журналисты. Такие данные приводит администрация сайта в отчете 2020 года. К тому же, в статистике есть интересный факт: 80% этой соцсети — это «состоятельные миллениалы».

Твиттер — это инструмент маркетинга, который используется 67% компаний, а еще — в твиттере зарегистрировано 89% мировых лидеров, что делает эту соцсеть не только местом со смешными интересностями, но и ареной для развертывания политических игр. Например, 19 апреля в социальной сети twitter был заблокирован испанский политик Франсиско Хосе Контрераса после того, как он прокомментировал статью о мужчине-трансгендере, который сообщал, что стал отцом после рождения ребенка:

«Мужчина не может забеременеть. У мужчины нет матки и яичников», — написал политик. 

И хотя в бан соцсети Контрерас попал лишь на 12 часов, новость быстро разлетелась по всему миру, и, вполне возможно, закрепит за политиком имидж нетолерантного к ЛГБТ, что может даже повлиять на его дальнейшую карьеру. 

Также помним, как в Твиттере заблокировали аккаунт бывшего Президента США Дональда Трампа, который в твитах говорил о фальсификации президентских выборов и спровоцировал нападение на Капитолий, результатом чего стали принесенные в жертву человеческие жизни. Как тогда рассказал «Рубрике» политический диджитал-стратег, медиа-исследователь Дмитрий Плахта, из-за этого Трамп потерял значительную часть социального капитала, ведь Твиттер — действенный инструмент для взаимодействия с электоратом для иностранных деятелей.

Популяризация собственного имиджа, налаживание контактов с другими коллегами-политиками и дипломатами, распространение собственных мыслей и взглядов, возможность быстро реагировать на международные события, связь с гражданами, возможность отслеживать настроения и реакцию общественности на различные события — в эпоху диджитал все это происходит через социальные сети. Для иностранных чиновников наиболее популярной платформой остается именно Твиттер, однако она до сих пор не совсем действенная для украинских политических деятелей. Почему? С этим вопросом мы снова обратились к Дмитрию Плахте. 

Зарубежные СМИ часто ссылаются на сообщения политиков, сделанные в твиттере, потому что это действенная и активная платформа для европейских и американских политиков. Дмитрий объясняет: так происходит из-за того, что часть населения, которая «сидит» в Твиттере, является достаточно высокой для того, чтобы этот канал коммуникации был эффективным и покрывал широкую аудиторию. Хотя лидирующих позиций среди других соцсетей Твиттер на Западе не занимает.

«Попросту говоря, Твиттер значительно популярнее в США и европейских странах, чем, например, в Украине. Поэтому тамошние политики настолько активно используют эту социальную сеть. Тем более, что именно Твиттер на Западе воспринимают как соцсеть, где принято потреблять политический контент. В ЕС, США и Канаде Twitter является гораздо более эффективным инструментом для распространения новостей, чем Facebook. И сами разработчики микроблога этому способствуют. Последнее исследование, проведенное Computational Journalism Lab, демонстрирует на конкретных примерах, как алгоритмическая лента в Твиттере лучше выдает именно контент с политическим контекстом», — объясняет эксперт. 

И он прав. Вспомнить хотя бы пресловутый аккаунт в Твиттере бывшего президента Дональда Трампа и то, насколько это было мощным инструментом формирования политической и информационной повестки дня в стране и мире.

Украинские политики для взаимодействия с электоратом чаще используют Фейсбук — это более популярная платформа, очень политизированная в Украине, в противоположность тому, как используют эту соцсеть в Европе:

«Если мы говорим о европейских странах и США, то там Фейсбук — это, прежде всего, место для непринужденного общения с друзьями. Там делятся фотографиями из отпусков и вечеринок, лайкают фото с котиками, обсуждают жизнь "селебрити". 

Зато Фейсбук в Украине — не развлекательная площадка, а место серьезных социально-политических баталий, где ежедневно в онлайн-режиме обсуждают все измены и победы. Эта соцсеть в украинских реалиях сильно политизирована, но одновременно очень влиятельна», — говорит Дмитрий Плахта. 

По словам политтехнолога, из-за того, что на нас ежедневно обрушиваются терабайты информации из всех возможных источников, существует много информационных диагнозов современного общества: от баннерной слепоты до поверхностного способа потребления новостей, когда человек читает только заголовки, не вдаваясь в детали. Твиттер среди других популярных соцсетей является наиболее мобильным и компактным инструментом. И именно эта компактность контента является его конкурентным преимуществом, в современных реалиях.

«Период наиболее быстрого роста аудитории в украинском сегменте Твиттера — это период Революции Достоинства. Сам помню, как находясь на Майдане днем и ночью, регулярно обновлял ленту новостей в Твиттере. Тогда Твиттер стал одной из онлайн-площадок, где координировались акции протеста, в определенной степени создавалась общественное мнение и даже рождались новые лидеры мнений», — вспоминает Плахта.

По его словам, после Революции Достоинства, количество твиттер-аудитории в Украине увеличилось почти вдвое. С тех пор такого стремительного роста не наблюдалось. Твиттер в Украине мог бы занять нишу соцсети, откуда люди узнают новости. Тем более, что с течением времени соцсети, очевидно, будут только наращивать свое влияние в информационном поле. 

Эксперт подтверждает свои слова цифрами: в январе этого года социологи компании Research&Branding Group зафиксировали, что интернет как источник информации для украинцев впервые обогнал телевидение. Социологи утверждают, что 51% украинской аудитории теперь черпает новости именно из всемирной сети. Доля же тех, для кого источником новостей №1 является телевидение, снизилась до 44%. Если погружаться в вопросы еще глубже, то следует обратиться к исследованию, проведенному USAID — Internews. Здесь у украинцев поинтересовались, откуда они черпают информацию, позволив дать не один, а несколько вариантов ответов. Телевидение победило новостные сайты — 52% против 48%, но уступило социальным сетям: последние назвали основным источником новостей 62% опрошенных.

Однако ту нишу, в которую теоретически мог бы зайти Твиттер, сейчас активно занимает Телеграмм за счет увеличения количества информационных телеграмм-каналов. Хотя до Фейсбука, конечно, по количеству покрытия украинской аудитории Телеграмму еще очень далеко.

В Украине твиттер не имеет такой безумной политической популярности, как на западе. Однако, это не значит, что у нас он менее популярный — смешные «ретвиты» Укрзализныци, Укрпочты и доставки Rocket спровоцировали целый флешмоб в соцсети и показали, что аккаунты «больших и официальных» могут быть ламповыми.

Это произошло, когда SMM Укрзализныци ошиблась чатом и опубликовала крайне важную новость: «поставила на фб пригородные. Следующую поставлю через час — за молоком сбегаю».

Сообщение разлетелось очень быстро. Конечно, необычная информация от Укрзализныци! Но в твиттере начался флешмоб, и сотрудницу Укрзализныци, что пошла за молоком, поддержали и другие коллеги: сотрудница госпредприятия «Укрпочта» поделилась намерением «сходить за хлебом», а SMM площадки электронной системы государственных закупок ProZorro предупредила, что «идет поесть».

Поэтому напоследок Укрзализныце не пришлось оправдываться: читателей просто проинформировали об удачной покупке:

Твиттер есть не только у крупных украинских компаний, но и некоторых украинских министерств — Мининфраструктуры, МЗ. 

«Очевидно, что у украинских министерств нет единой стратегии коммуникации в социальных сетях, — объясняет Дмитрий Плахта. — Каждое министерство разрабатывает ее под себя индивидуально, исходя, прежде всего, из ресурсов, которые они могут выделить на это. Например, пандемия Covid-19 поставила перед тем же МЗ остро вопрос информационной гигиены населения, поэтому министерство значительно нарастило свое присутствие в соцсетях. Тем более, что во время засилья фейков и дезинформации сами администрации соцсетей шли активно навстречу правительствам стран. Например, благодаря такому содействию МЗ удалось нарастить самый большой в Украине телеграмм канал («Коронавирус_инфо»). Другое дело, что комплексной стратегии, что с этим каналом делать и как его эффективно в дальнейшем использовать, в Минздраве не было, поэтому аудитория последние месяцы только уменьшается, а отписки уже насчитывают сотни тысяч. При подходе к работе с соцсетями министерства выходят, прежде всего, из собственной компетенции (или компетенции подрядчиков) и имеющихся ресурсов». 

Да, пока министерства и государственные деятели еще не совсем точно «влились» в эту соцсеть. Мининфраструктуры на своей странице в твиттере просто дублирует те же новости, что появляются на сайте и странице Фейсбук, но, как объясняет Дмитрий Плахта, отсутствие прозрачности и надлежащей коммуникации с обществом — в этих «грехах» уже в течение десятилетий обвиняют каждую украинскую власть. Появление веб-сайтов и страниц в соцсетях для министерств и вообще для органов власти стали нужным и полезным инструментом. Хотя их они используют далеко не всегда эффективно, ограничиваясь банальными информационными отчетами и заметками, написанными в максимально официально-канцелярском стиле. Странички в соцсетях — это о коммуникации с людьми. А с ними нужно говорить человеческим языком.

Также страницы в соцсетях для некоторых чиновников стали чем-то вроде отмазки, на которую всегда можно ссылаться. «Вся информация есть на наших страницах в соцсетях. Вы можете с ней ознакомиться в любое удобное время», — неоднократно приходилось слышать такие универсальные ответы-отмазки на неудобные вопросы от чиновников.

Твиттер для министерств — это все-таки по большей части история о кросспостинге важных новостей министерства, например, с сайта. Однако твиттер-аккаунты можно и нужно использовать для коммуникации с аудиторией или для проведения текстовых трансляций важных ивентов. Твиттер-аккаунт министерства должен иметь «душу» и соответствующий tone of voice коммуникации, чтобы не стать очередным министерским микроблогом, который ведется для галочки.

Дмитрий Плахта объясняет, что контент, опубликованный в твиттере, не должен быть продублирован из других соцсетей: «Я сторонник позиции: если есть контент, то его не надо держать только на одной платформе, а упаковывать в различные соцсети, соответствующе его адаптируя. Например, из политического влога на YouTube можно нарезать видеоконтент под Instagram Stories и TikTok. Основные же месседжи в текстовом формате можно подать на личном блоге, а вместе с видео опубликовать в Facebook. Есть ли место здесь для Твиттера? Есть».

Что касается политиков, для них твиттер — это «must-have национального масштаба»:

«Политику важно понимать свою целевую аудиторию. Если ему, например, нужна коммуникация с представителями ИТ-кругов, то Твиттер может стать эффективным каналом коммуникации. Однако, повторюсь: несмотря на небольшую долю украинской аудитории и ее специфичность, Твиттер я прежде советую для политиков национального масштаба, которым важно оставаться на виду для международной аудитории и коллег-политиков из-за рубежа». 

Попытки проявить себя в соцсетях среди украинских политиков: Твиттер-дипломатия

Как ни странно, даже в политическом украинском твиттере есть образцовые аккаунты. Это, например, «живой» и интересный официальный твиттер-аккаунт Украины, который ведется на английском языке и ориентирован на международную аудиторию.

Существует даже понятие твиттер-дипломатии — ее активно используют аккаунты политических деятелей или учреждений для того, чтобы поддерживать коммуникацию, акцент на уже существующих связях и договоренностях. Важность твиттер-дипломатии уже давно осознали в МИД, активно используя Твиттер не только для коммуникации с иностранными дипломатами, но и в качестве инструмента построения имиджа Украины на мировом уровне:

«В свое время я знакомился с целым программным документом МИД, который был инструкцией по использованию твиттера для украинского дипломата. Достаточно подробный гайд по использованию, в котором иногда даже целые скрипты по коммуникации были прописаны», — рассказывает Плахта.

По словам эксперта, твиттер — это прекрасная возможность прокоммуницировать с международной аудиторией и лично с мировыми лидерами. Часто это может стать инфоповодом, который широко растиражируется в качестве новостей в СМИ. Например, интересным кейсом было то, как официальные твиттер-аккаунты Украины и России поспорили из-за Сергея Королева. Украинский аккаунт очень классно отреагировал на российский твиты, отметив, что Королев был украинцем.

«Кстати, Маск почтил Королева, отреагировав на твит Роскомоса. Считаю, что правильным решением тогда было через твиттер-аккаунт президента Зеленского обратиться к Илону с предложением приехать в Житомир, где ныне расположен музей космонавтики имени Королева».

«Твиттер Илона Маска — это вообще отдельная тема. Это пример того, как человек одним твитом может наделать кучу хайпа на ровном месте. Все уже давно поняли, что за счет Маска можно и самим хайповать. В свое время, например, Гройсман, будучи на должности премьер-министра пригласил Илона Маска запустить в Украине проекты по сохранению возобновляемой энергии. Илон даже ответил на его твит. Впрочем, дальше просто информационного шума дело не зашло».