Кто и когда разминирует Украину: об инновациях в разминировании, международных партнерах и ближайших перспективах

Чтобы достичь этих показателей, государству нужно привлекать международные партнерства, увеличивать количество специалистов в сфере разминирования и применять инновационные решения. Вместе со специалистом "Рубрика" разбиралась, что это за решение и как действовать громадам, чтобы поддержать процесс.

Тимур Пистрюга, глава правления Ассоциации саперов Украины (далее — АСУ), отмечает, обычно такие большие цифры — это предположения, которые проектируют на базе успешного опыта других стран. "Берут кейс условной Камбоджи или Хорватии и делают интерполяцию на нашу ситуацию, наш масштаб, и получается 757 лет", — говорит он.

Мужчина считает такой подход неправильным, ведь в ситуации Украины прежде всего надо говорить не о полном разминировании, а о приоритетах.

"Гуманитарное разминирование — это не ради разминирования как такового, а для того, чтобы вернуть землю конечному пользователю с соответствующими гарантиями безопасности и качества. Это о возвращении земель по назначению", — добавляет глава АСУ.

В гуманитарном разминировании важно определить цель, с которой будут использовать землю. Если это сельскохозяйственное поле, где будет применяться не более 15 см почвы, то и очистка участка будет происходить именно на этом расстоянии. Тогда оператор противоминной деятельности прописывает в сертификате качества, что земля была обследована на 15 см, что дает гарантию и одновременно предупреждает — глубже, чем на этом расстоянии, могут находиться опасные предметы.

"В противоминной деятельности есть такое понятие как остаточный риск, он всегда существует. Если у нас есть задача проверить на такую-то глубину, то нет гарантий, что на другой глубине не лежит снаряд со времен Второй мировой", — говорит Тимур Пистрюга.

Он добавляет, что если бы существовало гениальное быстрое решение быстрого разминирования, то мировое сообщество, для которого проблема разминирования является далеко не новой, уже пришло бы к этому.

Если до 2021 года сертифицированных операторов противоминной деятельности в стране действовало всего четыре, то сейчас их более 40 — как украинских, так и иностранных. Еще в начале 2024 года их было вдвое меньше, а поскольку разминирование остается актуальной темой повестки дня, то эта цифра будет только расти. 

До полномасштабного вторжения иностранные организации работали только в Донецкой и Луганских областях. Обычно это были и остаются неприбыльные международные организации, которые организуют свою деятельность за средства доноров (структуры ООН, правительства других стран и т.д.) и работают во многих зонах конфликтов. Сейчас свои проекты они часто фокусируют на разминировании угодий для украинских фермеров. 

Помощь крупных доноров здесь определяющая, ведь очистка территорий — это дорогая процедура, которая многим не по карману. Тимур Пистрюга объясняет, почему в Украине не действуют коммерческие проекты: "Иностранным компаниям здесь труднее. Многие из них сначала зашли в Украину, а сейчас не очень активны. Некоторые даже думают закрывать свои офисы, потому что они рассчитывали на тендеры, заказчиков, которые могут много платить, а ситуация такая, что этого нет в Украине".

Также сам процесс получения сертификации занимает время, что стало для некоторых компаний проблемой. Глава АСУ уверен, процедура необходима:

"Я им (иностранным компаниям, — ред.) всегда это объяснял, говорил, что Украина — это не banana republic, не страна «Третьего мира». У нас есть свое установленное законодательство, установленная система противоминной деятельности, определенный еще до полномасштабного вторжения нацорган, структуры, которые обеспечивают сертификацию.

Процедура, которая возникла, хоть и сложная, но не является невозможной, а почему она именно такая — потому что написана кровью, причем кровью как операторов, так и пользователей земли. И если на этом этапе закрывать глаза на определенные вещи, потому что надо быстро, то могут быть серьезные последствия. Поэтому, думаю, вопрос не к нашей системе, а к отношению международников, которые не могли нормально проходить эти сертификации, жаловались своим посольствам, а посольства — донорам. В Украине упростили процедуру, даже через Дію можно подаваться на сертификацию. Но мы не можем упростить до уровня, что зарегистрировал юридическое лицо, взял одного сапера, и все — ты оператор. Оно не так работает". 

В дальнейших перспективах для компаний — запуск рынка разминирования в Украине. А пока Минэкономики запустило  программу компенсации фермерам, которые разминируют свои земли через сертифицированных операторов. По словам Пистрюги, после формирования рынка на нем будут работать не только международные организации, но и коммерческие компании, в том числе украинские.

Впрочем, сейчас саперов критически не хватает как из-за количества территорий, которые нужно очистить, так и из-за нехватки квалифицированных специалистов. Это становится проблемой конечных пользователей, которые месяцами ожидают в очереди на разминирование. Участки для бесплатной очистки выбирают не в порядке живой очереди, а в порядке приоритетности. Приоритеты для разминирования определяют государственные органы, центры противоминной деятельности, местная власть.

Чтобы восполнить пробел в специалистах, украинские университеты открывают новые образовательные программы и обучение для украинских разработчиков. Так, Киевская школа экономики совместно с Минэкономики уже второй раз запустила акселерационную программу для разработчиков в сфере гуманитарного разминирования, чтобы развивать инновационные решения. А Киевская политехника заручилась поддержкой японской технологической компании Cognitive Research Labs Co., Inc, чтобы создать Центр гуманитарного разминирования на базе университета.

Однако пройти обучение недостаточно. По мнению Пистрюги, сапер должен работать в структуре организации и понимать принципы ее работы. Также он считает, что многое зависит от опытности специалиста:

"Сапер — это не отдельная единица, он должен быть в структуре сертифицированного оператора противоминной деятельности. Поэтому когда речь идет о подготовке, то он уже должен быть в штате этой организации и готовиться в соответствии со стандартными операционными процедурами. Только тогда можно говорить о том, что после окончания подготовки он сможет работать. 

Если к нам придет работать сапер, который до этого работал в HALO Trust, крупнейшей международной организации по гуманитарному разминированию, то в любом случае он будет изучать наши стандарты операционной процедуры и действовать в соответствии с ними. Да, у них хорошая школа, но по своим стандартам".

Чтобы ускорить процесс разминирования, Украина привлекает инновации на всех этапах разминирования: от искусственного интеллекта до улучшенных технологий. Этап обследования предусматривает визуальный осмотр участка — анализ данных о нем (снимки дрона, данные из открытых источников и т.д.). Так к этому процессу присоединилась американская компания Palantir, которая разрабатывает технологические решения в сфере аналитики больших данных и ИИ. Планируется, что программа компании поможет оцифровывать территории для разминирования и даже предлагать решения для их очистки.

Из других технологий — роботизированные наземные машины, тракторы для разминирования полей и т.д., которые дистанционно передвигаются по территории. Такие технологии разрабатывают в Украине или же их передают иностранные партнеры.

В то же время Игорь Безкаравайный, заместитель Министра экономики Украины, отмечает: количества переданных единиц техники от западных партнеров, не хватает, ведь это единицы, а нужны сотни. 

Тимур Пистрюга, напротив, настроен осторожно к инновациям: "Технологии, к сожалению, не заменят саперов. И вообще с инновациями надо быть очень осторожными. Сейчас существует много стартапов, которые не понимают принципов и логики противоминной деятельности. Например, создали дрон с кучей различных датчиков, магнитометрами и т.п. Я спрашиваю, для какого процесса гуманитарного разминирования его можно применить. Мне отвечают, скажите вы нам. Говорю, я бы применил это только для первого этапа на техническое обследование территории.

Ни один оператор не возьмет на себя ответственность сказать, что вот, пролетел дрон — земля чистая, оформляем пакет документов. А еще инспекция должна прийти, проверить работу, после чего можно передавать эту землю. Как эта государственная структура должна проверить, что земля чистая? Поэтому инновации внедряются, но они никогда не заменят, по крайней мере на сегодня, сапера".

Он добавляет, что роботизированные комплексы дистанционного управления значительно помогают в работе, однако после них сапер все же должен пройти по территории с металлоискателем и еще раз проверить участок.

"Потому что может быть какой-то взрывоопасный предмет, который под действием техники не инициировал, а наоборот залез в землю. Как после такого можно сказать: здесь все чисто, заходи?" — говорит Пистрюга.

Глава АСУ добавляет, что бывали случаи, когда после работы машин на поле выпускали собак-саперов для повторного обследования, и те, к сожалению, подрывались.

Сейчас операторы по противоминной деятельности тестируют новые типы автоматических косилок, инструментов для подготовки почвы. По словам главы АСУ, подготовка почвы — одна из самых больших проблем, и иногда саперы больше времени тратят на это, чем на само обследование с металлодетекторами.

Громады больше всего страдают от несчастных случаев, связанных с взрывоопасными предметами. В Главном управлении противоминной деятельности, гражданской защиты и экологической безопасности отмечают, больше всего пострадавших — в Харьковской области. Как же громаде поспособствовать тому, чтобы ее разминирование произошло как можно быстрее?

Во время работ по разминированию операторы поддерживают контакты с администрацией ОТГ и областными администрациями. В АСУ говорят, для громады важно иметь активную позицию.

"Мы видим, что разные громады реагируют по-разному. Элементарно приезжают наши группы по минной безопасности провести обучение для населения по предупреждению рисков от взрывоопасных предметов. И вот есть села или города, которые говорят: «Да нам оно уже не надо, не теряйте наше время». А есть громады, которые наоборот: «Давайте, давайте еще, а можно это, а можно то». У оператора есть выбор. Он не будет там, где его не хотят. Мы не какая-то религиозная секта, которая ходит по домам и умоляет: «Послушайте нас». Именно поэтому громаде надо иметь активную, четкую позицию, интересоваться гуманитарным разминированием, чтобы не допустить ошибок с черными саперами или несертифицированными элементами", — говорит Тимур Пистрюга.

Он добавляет, для обычных граждан процесс в разминировании может быть неочевидным и незаметным, ведь многие территории остаются не разминированными. Но это не потому, что нет прогресса, а потому, что масштаб трагедии настолько велик, что он на фоне этого размывается.

"Поэтому прежде всего надо завершить войну нашей победой, чтобы начать окончательный процесс разминирования", — говорит глава АСУ.