В чем проблема?
По состоянию на февраль 2025-го года, по данным портала "Дети войны", в Украине в результате полномасштабного вторжения погибло 599 детей, еще около 1771 пострадали.
Многие дети получили травмы и различные виды ранений в результате боевых действий. Однако к физической реабилитации добавляется также и психологическая. Ведь порой дети с видимыми ранениями, травмами могут сталкиваться с неприятием новых себя, становиться объектами буллинга, слышать неприятные вопросы, которые ретравматизируют и без того болезненный опыт.
Надежда Оксюта вместе с дочерью Алисой (в то время девочке было шесть) пострадали в результате падения вертолета в Броварах 18 января 2023-го. В тот день Надежда отводила ребенка в детский сад. Она прикрыла Алису своим телом, чтобы хоть как-то защитить. Обе тогда получили ожоги лица, верхних и нижних конечностей. Сначала мать с дочкой доставили во Львов, затем — на лечение в Австрию.
Сейчас о пережитом им напоминают шрамы от ожогов, которые Надежде и Алисе помогают лечить врачи программы "Неопалимые". Женщина говорит, что шрамы — это часть их с дочерью истории, но они не определяют их как личностей. Однако, к сожалению, не все это понимают.
Переглянути цей допис в Instagram
"Иногда приходится сталкиваться с излишним вниманием, вопросами, взглядами или жалостью. У Алисы остались следы от ожогов на ручках и ножках. Однажды, когда она переодевалась во время занятий по танцам, другой ребенок увидел шрамы и сразу спросил у мамы: «А что это? Почему так?». Однако мать, вместо объяснения, отвела его взгляд со словами: «Некрасиво, не смотри». И это худшее, что можно было сделать в этой ситуации, потому что тогда у ребенка могут возникать мысли, что с ним действительно что-то не так", — объясняет Надежда.
На самом деле, по ее словам, детям важно понимать реальность. От этого их не изолируешь — они рано или поздно увидят разных людей на улице, в магазине, где угодно. И дети воспринимают такие вещи проще, если им правильно и честно все объяснить.
"Часто именно взрослые не знают, как вести себя — некоторые начинают жалеть, кто-то удивляется, задает неудобные вопросы. Но жалость нам не нужна. Главное — что мы живы и можем двигаться вперед. Есть люди, которым гораздо сложнее, и это стоит понимать, прежде чем делать поспешные выводы", — добавляет женщина.
Надежда вместе с дочерью Алисой. Фото из личного архива
С бестактным отношением со стороны взрослых относительно изменений в своей внешности сталкивалась и 10-летняя Ангелина. В октябре 2022 года в дом в Купянске, где девочка находилась вместе с папой, попала российская ракета. Папа погиб, девочка чудом уцелела — украинские военные быстро доставили ее в больницу. Из родных у нее остались два старших брата и сестра.
"У Ангелинки было немало ранений и травм: повреждены нога и глаз, многочисленные осколочные травмы, пороховые ожоги лица. После лечения за рубежом и в Украине у нее остались разноцветные точки на лице, которые образовались после взрыва. Врачи говорили, что они сойдут через несколько лет.
Но это каждый раз все больше влияло на ребенка, напоминало о боли, привлекало нежелательное внимание других детей и взрослых. Со временем я заметила, что Ангелинка начала избегать зеркал, старалась не смотреть в них", — рассказывает приемная мама девочки Зоя Лаврикова.
Ангелинка во время лечения. Фото: "Неопалимые"
По ее словам, ребенок получил серьезную психологическую травму и ожидание, чтобы это прошло само по себе, только усложняло бы его положение и переживания. Именно поэтому женщина обратилась за помощью в рамках программы "Неопалимые". Она говорит — когда Ангелина узнала, что они поедут убирать с лица следы от взрыва, девочка стала другой, словно ожила и с нетерпением ждала этого дня.
Какое решение?
"Неопалимые" — это национальная программа бесплатной внешней реабилитации и лечения деформационных, поствоенных травм, ожогов и рубцов для взрослых и детей, которые пострадали в результате войны. Само лечение происходит в клиниках-партнерах программы.
"Мы оказываем помощь в более 32 клиниках в 16 областях Украины, а также в Польше и Молдове. Шрамы могут причинять не только психологический дискомфорт, но и физическую боль. Мы хотим дать людям возможность понять и почувствовать, что это не навсегда", — говорит Александр Туркевич, медицинский директор программы "Неопалимые".
Что необходимо, чтобы попасть на программу?
В целом условия как для взрослых, так и для детей одинаковы:
- необходимо иметь подтверждение от врача/военно-медицинской комиссии (для военных) о получении НЕбытовой травмы;
- заполнить регистрационную форму по ссылке.
Как это работает?
В рамках программы лечат посттравматические рубцы (в том числе послеожоговые, минно-взрывного генеза, в результате лечения больших дефектов тканей, полученных в результате военных действий). Само лечение проводят с помощью лазеров, микроигольной радиочастотной технологии, полинуклеотидных препаратов и успокаивающих и восстанавливающих топических средств.
После заполнения регистрационной формы с пациентами контактирует менеджер, который помогает подобрать территориально ближайшую клинику и назначает первичную консультацию. Там врач уже составляет план лечения и виды процедур.
"Я узнала об этой программе только через год после трагедии, которая с нами произошла. Однажды я зашла на страницу в Instagram, увидела фото «до и после» и расплакалась. Это был момент осознания, что не все потеряно, что можно что-то изменить. Для меня также было важно, что эта программа лечит и детей, поскольку я хотела, чтобы мы проходили лечение вместе с дочкой. Уже на следующий день мне позвонили, и мы поехали на первую консультацию", — рассказывает Надежда Оксюта.
Алиса проходила подготовку к лазерной шлифовке, а недавно состоялась и первая процедура. Поскольку она не из приятных, Надежда заранее готовила дочку, рассказывала обо всем из собственного опыта. Рассказывает, что говорила честно, открыто, без прикрас. По ее словам, ребенок должен знать, что его ожидает, но важно не запугать, а наоборот сконцентрироваться на результатах, как это повлияет в дальнейшем на внешний вид и т.п.
"Видимо, именно эта открытость помогла ей принять лечение. Конечно, страх есть, но мы с мужем поддерживаем ее. Во время процедур я держу ее за одну руку, муж — за другую. Самое главное — это поддержка и понимание, для чего это нужно. И, конечно же, мы постоянно подчеркиваем дочери, что любим ее такой, какая она есть", — акцентирует женщина.
Алиса вместе с папой во время процедуры. Фото из личного архива Надежды
Как добавляет Александр Туркевич, если поражения очень сложные, то такие процедуры проводят под общей анестезией и тогда только делают процедуру. Так было и в случае с Ангелиной, говорит Зоя Лаврикова. По ее словам, тогда за один раз удалось убрать более 70% рубцов на лице.
Хотя перед процедурой Ангелина очень волновалась, она одновременно и ждала этого момента. Как рассказывает Зоя, девочка прошла через это, как настоящий боец. Реабилитация была достаточно быстрой, следы на лице тоже исчезли, чуть дольше заживали рубцы на ногах.
"Но самым главным результатом лечения стало то, что у Ангелинки изменилось восприятие себя. Раньше она ловила на себе нежелательные, порой жалостливые взгляды. Теперь она чувствует себя обычной девочкой. Она радуется, примеряет одежду, к которой раньше она была равнодушна, а еще смотрится в зеркало и улыбается!" — говорит мама Ангелины.
Зоя Лаврикова вместе с Ангелиной после лечения. Фото из личного архива Зои
Как помочь ребенку принять себя?
Дети, у которых произошли изменения во внешности из-за травм или других травматических событий, сталкиваются с рядом вызовов. С одной стороны, как рассказывает Алина Касилова, психологиня программы "Неопалимые", среда сверстников может быть достаточно жестокой, поскольку дети нередко склонны к насмешкам и буллингу.
С другой стороны — любопытные или жалостливые взгляды взрослых, а также определенные стандарты красоты, которые формируют медиа. Они влияют на самооценку как взрослых, так и детей (особенно в подростковом возрасте, когда формируется потребность в принятии среди сверстников).
Психологиня Алина Касилова. Фото из личного архива Алины
Роль окружения. Любое изменение внешности может стать причиной тревоги, и ее острота зависит от того, как реагирует ближайшее окружение — семья, друзья, класс. Если в каком-то из коллективов принято насмехаться над кем-то, ребенок подсознательно будет бояться оказаться в такой же ситуации. Если же среда толерантная, то тревожность снижается.
Важно и то, как воспринимают ребенка сами родители и родственники. Если семья поддерживает ребенка, объясняет, что происходит, и помогает ему адаптироваться, это значительно облегчает ситуацию. А вот попытки скрыть особенности ребенка (например, советы носить длинные вещи, чтобы не было видно шрамов, рубцов, маскировать их тональным кремом и т.д.) могут вызвать чувство стыда и мысль, что с ним "что-то не так".
"Так же некорректны высказывания вроде «была такая хорошенькая, а теперь…» или другие жалостливые слова или вопросы о том, как все произошло. Такие комментарии могут только усилить чувство изоляции и неуверенности, а расспросы о причинах могут повторно травмировать ребенка", — отмечает Алина Касилова.
Если ребенок школьного возраста, то перед тем, как идти в школу, психологиня советует поговорить с ним о том, как реагировать на возможные вопросы от одноклассников о травме:
- объясните ребенку, что другие могут интересоваться его опытом не всегда со злого умысла;
- подчеркните, что он имеет право отказаться от ответа, если не чувствует себя готовым к разговору. В этом нет ничего плохого.
"Также во время занятий важно поведение учителей. Например, в начальной школе педагоги являются авторитетами для детей. Поэтому они могут перенимать поведение учителей. Если последние будут относиться к ребенку как обычно, без жалости, привлекать его к совместным активностям, а не избегать, то это будет хорошим примером для остальных детей", — говорит Алина Касилова.
Собственный пример. Дети также перенимают поведение родителей. Если взрослые избегают разговоров или комментируют изменения во внешности других с ужасом или пренебрежением, ребенок усваивает такую модель. Стоит показывать эмпатию и нейтральное отношение к изменениям во внешности или здоровье других.
Кроме этого, чтобы ребенок воспринял себя, важным является и то, как воспринимают себя сами родители. Если, например, маме в себе что-то не нравится и она постоянно на этом акцентирует внимание при ребенке, то последний может перенимать такое поведение на себя.
Доверительные взаимоотношения. Если ребенок готовится к каким-то процедурам, то чтобы помочь ему справиться со страхом, взрослым, которые рядом, важно иметь доверительный контакт. Алина Касилова советует перед процедурами рассказать детям в доступной для них форме о том, что будет происходить.
"Можно вместе почитать какие-то научные материалы на эту тему, посмотреть видео об особенностях кожи, процессах заживления и т.п. Но выбирайте информацию в соответствии с возрастом ребенка. Для младших детей это можно донести через игру или упрощенные объяснения. Это поможет развеять страхи и уменьшить тревожность. Также дети должны знать, что взрослые их услышат, если боль станет невыносимой, и насильно удерживать их никто не будет", — советует психологиня.
В то же время стоит избегать противоречивых месседжей: если до травмы родители делали акцент на внешнем виде ("ты же девочка, должна хорошо выглядеть"), а после вдруг начали говорить, что внешность не имеет значения, это может звучать неискренне. Поэтому, как отмечает Алина Касилова, поддержка должна быть не только в сложный момент, но и в повседневной жизни, формируя у ребенка уверенность в себе и собственной ценности независимо от внешности.
"В завершение хочу сказать родителям, чьи дети переживают подобный опыт: самое главное — не опускать руки. Если родители теряют веру, это передается и детям. Я уже больше года прохожу процедуры, дочка тоже, и мы не останавливаемся. Главное — правильный настрой и вера, что все получится", — подытожила Надежда Оксюта.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
