Старейшая ботаника Украины во время войны: как “территориальная оборона ботанического сада” спасала растения

Ботанический сад был основан одновременно с Харьковским национальным университетом им. В. Н. Каразина в 1804 году. Это старейший ботанический сад Украины, игравший большую роль в обогащении флоры УССР. Здесь впервые в стране вырастили такие породы деревьев, как тис ягодный, сосна сибирская, ель серебристая, лиственница даурская, гинкго, софора японская, бундук канадский и другие. В 1983 году сад даже был объявлен заповедным объектом.

В коллекции сада сейчас более 8 тысяч видов растений. Из них 3 тысячи — обитатели тропиков и субтропиков, о которых заботятся в оранжерее. Есть в ботсаду и редкие растения: 15 видов занесены в Европейский Красный список, 95 — в Красную книгу Украины. Что уж говорить о гербарии, который в Харьковском Ботаническом саду насчитывает более 36 тысяч листочков разных деревьев, кустарников и цветов.

Александр Алехин, заместитель директора по науке и бывший директор ботсада, был во множестве экспедиций — объездил большинство территорий СССР еще в советские времена, был даже в Коста-Рике, но первый поход в Крым вспоминает с наибольшей теплотой. В Харьковском ботсаду он работает уже почти 50 лет — с 1978-го. Это настолько долго, что он даже основал здесь собственную традицию. Любая пара молодоженов может сделать здесь "свое" место — заказать собственную лавку и подписать ее своими именами. "Олег и Марина", "Александр и Юлия" — имена и упоминание о новой семье можно найти почти во всех уютных уголках сада.

"Рубрика" узнала, как живет учреждение во время войны, почему оно закрыто для посетителей и как харьковской ботанике удается сохранять растения, переживающие уже вторую войну. Для этого мы посетили Харьков и расспросили Александра Алехина о трудностях и препятствиях, которые преследовали его на пути сохранения природы.

В первые месяцы войны и позже тоже россияне неоднократно обстреливали сад. Из-за "прилетов" в расположенное недалеко здание университета в саду была разрушена крыша оранжерей. Практически на каждой оранжерее были выбиты оконные рамы, стекла, на некоторых, при взрыве крылатой ракеты на площади Свободы, сорвало листы сотового поликарбоната с кровли оранжерей.

Из-за других взрывов в сад прилетали обломки, некоторые из них повредили административное здание. Удары поражали и экспозиционный отдел: прошлым летом два боеприпаса разорвались на экспозиции "Система высших цветочных растений Украины", один — на экспозиции "Почвопокровные растения" и еще один — на экспозиции "Горные растения".

Ситуацию нужно было исправлять немедленно, ведь ценная коллекция оранжерейных растений могла просто погибнуть во время весенних холодов. Кроме того, саду приходилось справляться и с другими проблемами: во время блэкаутов снова был риск потерять коллекцию тропических растений из-за понижения температуры в теплицах.

Однако учреждение выжило, сохранило уникальные коллекции и даже приумножило некоторые из них. Как именно — рассказываем далее.

В начале прошлого года и полномасштабного вторжения Александр остался в ботаническом саду с гораздо меньшим количеством работников. Из персонала в 90 человек в Харькове осталось только 17, большинство из которых не могли попасть в учреждение.

"Если эти [уличные, — ред.] растения могли оставаться сами, то находящиеся в оранжерее не пережили бы без человека и двух-трех дней", — говорит он. Остались охранники, операторы котельной и несколько научных сотрудников.

"У нас есть сотрудники, которые ночевали здесь по несколько суток, поскольку добраться до сада из города было просто нереально. Здесь, в оранжерее, оставалось три человека — это те сотрудники, которые живут недалеко от ботаники и не зависели от транспорта. За 15 -30 минут они доходили сюда и могли что-то делать. Это было во время бомбежек и обстрелов. Когда все люди бежали, спасались из Харькова, они шли на работу и спасали эти растения. У нас были операторы котельной, которые жили за городом, но и они добирались и жили здесь по 6-7 суток", — рассказывает Алехин. 

Иногда приходилось забирать и других сотрудников. Несмотря на обстрелы и бои в окрестностях города, сад должен был работать:

"Я ехал машиной, собирал по дороге сотрудников и операторов, а потом развозил всех по домам. Однажды мы даже попали под обстрел, но и после этого продолжали приходить в сад, чтобы сохранить растения». 

Заведующая отделом тропических растений Полина Алексеевна, которой 86 лет, одной из первых оставалась "на страже" в оранжерее. Преградой не стало ни отсутствие общественного транспорта, ни бои на улице, где она проживает.

"Она живет на Жуковского — улица, куда прорвались россияне, местность, которую одну из первых начали обстреливать. Так вот, ее на работу часто подвозили военные", — вспоминает Алехин.

"Эти люди — фанатики", — говорит Александр. Хотя и сам на вопрос о том, почему не уехал, отвечает: "А что тогда было бы с растениями?".

Команду, которая оставалась в саду и работала, несмотря на обстрелы, Александр Алехин называет территориальной обороной ботанического сада.

Люди — операторы котельных, охранники, сотрудники ботсада, которые могли работать, стали защищать растения от гибели. В ход шло все, что оставалось в арсенале, в том числе и обычная пленка, которая помогла сохранить тепло:

"Сначала мы справлялись своими силами. Потом перестраивать начали более устойчиво и в зиму вошли с полностью закрытыми оранжереями. В этом году перед зимой мы все оранжереи будем закрывать обычной пленкой. Так удастся сохранить тепло", — рассказывает Алехин.

Общая площадь оранжерей — 1075 м2. Это вдвое меньше, чем экспозиционная оранжерея в Киевском ботаническом саду Гришка. Но зимой, во время блэкаутов, бочки для отопления, по опыту киевской ботаники, здесь не ставили — такое решение Алехин считает иллюзией отопления.

"Раньше здесь были стеклянные витражи, да и крыша была стеклянной, однако ее мы заменили макролоном. Теперь, даже когда на улице -20, в оранжерее температура на 40 градусов выше, а снег на крыше не тает — его просто сдувает", — рассказывает Алехин.

Витражи заменили более практичным материалом еще в 90-х, однако этой зимой оранжерейные растения могли погибнуть, если бы не другое решение, подготовленное заранее:

"Нам повезло, что мы смогли несколько лет назад закупить несколько дизельных генераторов для котельной, поскольку тепло может циркулировать только с помощью электрических насосов. Поэтому во время блэкаутов мы были относительно независимыми, хотя свет отключали, и делали это довольно часто", — рассказывает он. Денежные средства на дизель собирать не приходилось: учреждение ответственно отнеслось к этому вопросу, по словам Алехина, университет выделял достаточно средств на топливо, но, вместе с этим, помогали и волонтеры.

Есть интересная история, связанная с оранжерейными растениями. Так, финиковая пальма из-под стекла имеет почтенный возраст — растению примерно 80 лет, так что российско-украинская война уже вторая, которую ей приходится переживать. Однако в учреждении верят, что это растение может пережить гораздо больше: оно продолжило расти, даже пережив времена 90-х, когда температура в оранжерее опустилась ниже 11 градусов мороза.

Сейчас растение уже почти упирается в потолок оранжереи, и когда финиковая пальма станет еще выше, будет два варианта — либо срезать ее, либо поднимать потолок.

До войны и карантина здесь проводили экскурсии и занятия для школьников, которые включали и трудотерапию — дети участвовали в процессе работы ботсада, изучали растения, узнавали больше о работе природоохранных учреждений.

Вход в сад для посетителей был запрещен во время ковидных времен, совсем немного посетителей здесь и сейчас. Во время нашего визита территория закрыта, однако исключения иногда делают. Экскурсии в оранжереи проводят для волонтеров, занимающихся ботсадом. Иногда, по словам Александра, приходят и военные — им, конечно, тоже не отказывают.

Но то, что здесь нет посетителей, вовсе не означает, что жизнь в заведении затихла: здесь ведутся научные работы, появляются новые растения. В этом году удалось даже пополнить коллекцию магнолий — теперь в ботсаду Харькова их более 50. Новые деревья удалось получить благодаря спонсорам — неравнодушным меценатам, которые заботятся о саде.

И это еще не все. Отсутствие толпы в каком-то смысле даже пошло на пользу дикой природе. Здесь появились лисы, и даже завели потомство. Детеныши лисы уже подросли и сотрудников ботанического сада, видимо, воспринимают как членов семьи.

Конечно, у учреждения остается много проблем: вынужденный отпуск у многих сотрудников, недостаточная заинтересованность среди студентов, чтобы проходить практику и тем самым помогать учреждению. Большой вопрос — финансирование, ведь природоохранные учреждения, — "не ко времени" для государства из-за войны.

Поэтому, как бы то ни было, этот сад пережил Первую и Вторую Мировые войны, пережил он несколько кризисов, карантин и обстрелы россиян. Теперь мы знаем, что все это благодаря преданности сотрудников своему делу, поэтому в том, что прекрасное достояние в надежных руках, можно не сомневаться.