Стародавнее овцеводство и речной экспресс в Венгрию: Карпатский биосферный заповедник во время войны

Карпатский биосферный резерват. Фото: Николай Тимченко

"Экорубрика" запустила серию статей о биосферных резерватах ЮНЕСКО — тех, что оккупированы, находятся на линии разграничения и глубоко в тылу. Мы рассказываем, как война влияет на эти территории, чтобы мир узнал больше о жизни людей и природы в Украине.

Карпатский биосферный резерват расположен в Закарпатской области в четырех административных районах — Раховском, Тячевском, Береговском и Хустском, включает около 20 населенных пунктов с населением около 100 тыс. человек. Сюда наша команда отправилась в конце осени, выбрав начальной точкой небольшой городок Рахов, расположившийся на месте слияния двух горных рек — Белой Тисы и Черной Тисы.

Карпатский биосферный резерват, вид на Рахов. Фото: Николай Тимченко

Окруженный горами со всех сторон, Рахов выглядит мистически. Покрытый туманом, он будто прячется в долине Тисы. За 20 минут небыстрой прогулки вы можете дойти с одной до другой стороны города, а вместе с этим и осмотреть его окрестности, которые постепенно расползаются вверх. В какой бы точке Рахова вы не находились, во время церковных колоколов вы будете слышать их отовсюду — звук отражается эхом от холмов и так или иначе добирается до ваших ушей.

Большая часть лесов Карпатского биосферного заповедника — пралеса, то есть такие, которые не подвергались разрушительному воздействию человека. Фото: Николай Тимченко

Такие церковные колокола застали нашу команду неподалеку от Карпатского биосферного заповедника, где находится руководство, природоохранный, эколого-образовательный, научный и рекреационный отделы учреждения. Вместе с сотрудницей заповедника мы поднялись от административных зданий, чтобы лучше осмотреть окрестности. Тропа из камней, покрытых глиной и с корнями деревьев, торчащими из земли тут и там, выглядит опасно. Неподготовленному человеку нужно около 30-40 минут, чтобы подняться по ней, однако местные ходят по ней ежедневно.

В чем проблема?

Наша дорога приводит нас к небольшой поляне на склоне с несколькими деревянными домами. Здесь есть электричество, но маленькие деревянные дома не выглядят современными.

Территория резервата — не газифицирована. Поэтому население до сих пор использует печное отопление, а дрова заготавливают как на территории антропогенной зоны заповедника, так и в соседних лесничествах государственных лесохозяйственных предприятий. И через строгое природоохранное законодательство и сложность бюрократических процедур имеют проблемы с подготовкой к зиме.

Дом людей, которые живут высоко в горах. Там, куда невозможно доехать на автомобиле. Фото: Николай Тимченко

Разрешение на рубки в заповеднике необходимо получить в Министерстве защиты окружающей среды и природных ресурсов Украины. В связи с этим учреждение ежегодно начинает заготовку дров поздно. В этом году Министерство "дало добро" только в конце октября, уже после начала отопительного сезона. Поэтому выход из ситуации каждый ищет как может. По дороге в администрацию мы заметили мужчину, который собирал мертвую древесину прямо на обочине дороги. Такая древесина не даст много тепла, однако при отсутствии других вариантов это — тоже выход из ситуации.

С места, где мы стоим, хорошо видно кладбище. Позже мы доберемся и туда — большое количество украинских флагов свидетельствует о погибших военных из этого региона. На Закарпатье военные кладбища не редкость — на них развеваются флаги, а дороги, ведущие к ним, с обеих сторон покрыты цветами. Количество призывников в Украине, как и количество погибших, официально не объявляется, однако такие места говорят сами за себя.

Подавляющая часть населения Закарпатья живет в селах (62,9%), включая высокогорье. С началом войны именно западные области страны приняли наибольшее количество беженцев из центральных, южных и восточных регионов Украины, а вместе с этим усилилась проблема миграции. Из-за того, что многие украинцы с этой территории ездили на заработки за границу, с началом войны большое количество людей там и осталось.

Ранее традиционным видом хозяйственной деятельности было высокогорное полонинное хозяйствование и мелкое фермерство. Однако сейчас во всем регионе наблюдается общая картина — лес активно наступает на полонины, а это значит, что этот промысел — в упадке.

Участки на склонах использовались для выпаса скота или для заготовки сена. Деревья просто не успевали вырасти там, где ежегодно выкашивалась вся растительность.

Отара из 230 овец, Рахов. Фото: Николай Тимченко

В окрестностях Рахова навстречу нам идут два пастуха со своим небольшим стадом. И хотя скот держат все меньше людей, уклад хозяйства остается традиционным.

Каждую весну громада объединяет отары овец, оставляя на каждой уникальные отметки. После этого измеряют, сколько молока дает каждая овца, а затем отару отдают на полное обеспечение пастухам. Двое или трое мужчин уходят высоко в горы, живут в горной хижине, называемой колыбой, и спускаются в село только в конце осени.

Все это время мужчины ухаживают за животными, доят и самостоятельно делают сыр, который пропорционально, в зависимости от количества овец, делится между владельцами. Часто присматривать за отарой помогают собаки. С нашими пастухами тоже есть собака — пес по имени Гутан.

Из овечьего молока местные жители изготавливают традиционный для региона сыр — брынзу, или, как его еще называют, "брындзю". Фото: Николай Тимченко

В отаре, которую мы увидели, всего 230 овец. Раньше, еще каких-то 30 или 50 лет назад такие стада были вдвое-втрое больше, а все потому, что такая деятельность является убыточной без поддержки государства, зато за последние несколько десятилетий в регионе активно развивается туристическая деятельность.

Но постепенный отказ от традиционных промыслов — не главная проблема региона. Вместе с течением времени, появлением туристов и переформатированием быта изменились потребительские привычки местных жителей. Проблема, о которой мы говорим сейчас, существует по всему миру. Но если в других, географически доступных регионах она решается централизованно, решение для горных районов в Украине пока или нет, или решается на уровне отдельных громад.

Река Тиса, окрестности Рахова. Фото: Николай Тимченко

Речь идет о мусоре, которым буквально покрыты берега горных рек. Вода, которая бывает кристально чистой в ясную погоду, несет с собой пакеты, пластиковые бутылки, упаковки от продуктов и кучу других отходов.

Стоя в том месте, где сливаются Белая Тиса и Черная Тиса, мы видим, как куски полиэтилена развеваются на ветвях маленьких деревьев, как ленты, которые кто-то повязал, чтобы загадать желание. Фото: Николай Тимченко

В регионе много лет не решали проблему с вывозом мусора. Сейчас, как нам сообщили в администрации заповедника, в отдельных громадах биосферного резервата организован сбор и вывоз мусора, однако из-за того, что здесь есть лишь небольшие города или села, часто с плохими дорогами, в большинстве сделать организованный вывоз мусора почти невозможно. Поэтому на берегах рек возле поселений возникают стихийные свалки. Во время наводнений вода смывает этот мусор, и это — глобальная проблема, которая, по словам местных, только ухудшилась во время войны, ведь с увеличением количества переселенцев увеличилось и количество отходов.

Водопадов на территории Карпатского биосферного резервата немало. К ним любят приезжать туристы, особенно — весной, когда они становятся в разы больше. Фото: Николай Тимченко

Эту проблему нельзя назвать локальной. Река Тиса является одним из крупнейших притоков Дуная, водосборный бассейн которой формируется в Карпатах, а ее воды протекают через Украину, Румынию, Венгрию, Словакию и Сербию. В общем — это около 157 тысяч квадратных километров. Более того, 98% питьевой воды Венгрия получает из-за рубежа, значительную часть которой поставляет Тиса, источники которой находятся именно возле Рахова. Но "чистой" назвать эту воду нельзя. Только в 2023 году в Венгрии пожаловались на то, что воды Тисы принесли из Украины 90 тонн пластикового мусора, и такая ситуация возникает ежегодно.

Какое решение?

Перед большой войной, в 2021 году в регионе уже поднимался вопрос о построении мусороперерабатывающего завода. Был даже обследован участок, который потенциально могли выделить под завод, однако инициатива закончилась с началом войны.

Пока что в регионе пытаются решить проблему своими силами — волонтеры выходят на берега и собирают смытый мусор самостоятельно. Однако это ситуативные акции, а не постоянное движение. И пока крупные проекты на паузе, мусор продолжает дрейфовать в Дунай и дальше — в Черное море, увеличивая загрязнение мирового океана.

Создание мусороперерабатывающего завода и налаженной системы вывоза мусора — первая и самая необходимая вещь для региона. Прекрасная природа с пралесами, горными реками и невероятными пейзажами имеет огромный потенциал для восстановления экосистемных услуг, которыми так активно пользуются люди, однако этот потенциал — не бесконечный. Вся эта красота останется с нами только в том случае, если мы сможем вовремя обуздать свои потребительские привычки и научиться сосуществовать с природой.