Клад под ногами. Как археолог своими руками спасает историю

Алиса Смагина

Совсем рядом, буквально у нас под ногами существует и живет по своим законам таинственный мир прошлого. И если эпоха великих географических открытий уже позади, то исторические открытия еще ждут нас, потому что земля сохранила все, что веками оставлял на ней человек.

Добраться до подземной цивилизации сокровищ не просто. Но тем, кто умеет «читать землю» может открыться настоящий клондайк, который часто мало похож на золотые россыпи, которые при этом слове рисует нам воображение. Многие вещи, которые мы сейчас можем увидеть на музейных полках, прошли путь от невзрачного на первый взгляд хлама к бесценной реликвии, хотя, как говорят сами археологи, для них понятия «мусор» не существует — каждый найденный предмет имеет ценность, как материальную, так и информативную.

На раскопках одной из таких «сокровищниц», которая находится под домом 19 века на одной из улиц Подола, сейчас работает Андрей Оленич, младший научный сотрудник Архитектурно-археологической экспедиции Киева.

Андрей Оленич

Раскопки в подвале

Археологические памятники не одинаковы по своей информативности, но в любом случае являются важными и незаменимыми источниками изучения прошлого. Каждый клочок земли, которая имеет археологическую ценность, может рассказать потомкам много интересного о материальной и духовной деятельности людей, живших на этом месте сотни лет назад. Конечно, удобнее проводить раскопки на открытой местности, а что делать, если на территории археологического памятника стоит дом? Копать в подвале!

Чтобы не пропустить ничего ценного, приходится разбирать почву практически голыми руками почти на два метра вглубь. Копаться во влажной почве то еще удовольствие, археологи говорят, когда работаешь на объекте, больше ни на что не остается сил. Спасительная археология — смесь работы шахтера и строителя. Но интересные находки, которые случаются в процессе работы, компенсируют с лихвой любую усталость и «полевые» неудобства.

Дубовое ведро, оплетено ивой ХІХ ст.

Каждый предмет из коллекции экспедиционной группы, которую возглавляет Андрей Оленич, дает массу сведений о быте, планировании, архитектуре, состав отдельного двора 18 века. Кажется невероятным, но по утверждению Андрея, до сих пор у киевских ученых нет ни одного исследованного двора этого периода. Есть куча документов про Подол двухвековой давности, документы магистрата, цехов, судебные дела. Но практически невозможно найти описания материальной культуры, так как по идеологическим соображениям в советской археологии считалось, что это время не стоит внимания.

Детская игрушка свисток, XVIII ст.

Археология —  это о жизни

Украинская городская культура, а была ли она вообще? Культура горожан XVII-XIX веков самобытная и неповторимая, характерна именно для Украины. Осталась она до сих пор? Хоть в чем-то? Интерьере, предметах, быту? Или все уже давно вытеснено советской и постсоветской культурой и действительностью? Ответы на эти вопросы могут дать исследования, направленные на изучение именно материальной составляющей украинского археологического наследия.

Киевская трубка первой половины XVIII ст.

«Если находишь какую-то вещь на определенном культурном пласте, — рассказывает Андрей Оленич, — она, прежде всего, дает возможность увидеть, как жили люди, представить их быт, технологии. Иногда диву даешься, как с помощью достаточно простых орудий люди делали очень сложные предметы».

Мужская обувь, XVIII ст.

«В исследуемом доме, а точнее в доме 18 века, который стоял до него на этом месте, очевидно, жил со своей семьей сапожник или, может, скорняк — ремесленник, который вычинял мех и шкуры и шил из них различные изделия. Среди находок: колодки для изготовления обуви, кожаные заготовки, много технологических обрезков, инструменты и их части: например, отлично сохранилось шило с деревянной ручкой. Хозяин дома курил трубку и носил суконную одежду. У него были дети — мы нашли несколько глиняных свистулек и остатки вязаных носков. Работы еще не закончены, но уже сейчас, на этом раскопе, мы собрали беспрецедентную коллекцию органики, в Киеве такого еще не находили. Одна коллекция обуви чего только стоит! Артефактов со столь хорошим уровнем сохранения кожи и дерева в Украине единицы. Вот вы, например, знаете, как выглядело обувь киевлянина двести лет назад? Ботинки, которые делал наш горожанин, очень качественные, там несколько прошитых подложек! Думаю, изготовленная с таким старанием обувь была еще и удобной. Мы уже отправили ее на реставрацию, до сих пор подобных экспонатов не было в музеях. Теперь будет».

Шило с деревянной ручкой, XVIII ст.

Кушнирская доска (для просушки шкурок), XVIIl ст.

Как спасти исторические памятники?

Количество археологических памятников в Украине постоянно уменьшается. Природному разрушению активно помогают строительные работы, невежество и безразличное отношение современного среднестатистического человека к прошлому. Если бы не было закона об охране археологического наследия, обязывающего владельцев проводить археологические исследования при реконструкции исторических зданий, уникальные экземпляры, которые разыскал отряд Андрея Оленича, были бы погребены под землей навсегда. В лучшем случае подвал бы залили бетоном, в худшем — не уцелел бы и сам дом. Впрочем, сам закон также несовершенен, за последние двадцать лет Киев потерял немало памятников археологии и архитектуры вследствие небрежного отношения владельцев или умышленного уничтожения для освобождения участка под застройку. Подземный средневековый город 11-12 веков на Почтовой площади, который обнаружили несколько лет назад при строительстве ТРЦ, был спасен и он получил статус памятника национального значения практически чудом, в результате длительного противостояния застройщиков и активистов.

Еще одна интересная находка Андрея Оленича — монета со дна погреба

Подход, который демонстрирует Европа, эволюционно другой. Там понемногу отходят от принципа, что объекты, которые относятся к общенациональному достоянию, нужно просто защищать и реставрировать или консервировать. Жители европейских стран имеют возможность не только любоваться сохраненным, а и взаимодействовать с ним, создавая личную эмоциональную связь с прошлыми поколениями, посещая так называемые «живые музеи» или скансены.

Cкансен — своеобразный архитектурно-этнографический комплекс музеев под открытым небом, реконструкция поселения или части города, исторические строения которого являются не просто отдельными экспонатами, а образуют взаимосвязанную систему.

Туристов привлекают не только отдельные сооружения, предметы старины, но и профессиональные работники-аниматоры, которые своими занятиями воспроизводят быт и поведение предыдущих эпох, демонстрируют ремесла и виды деятельности, характерные для соответствующей местности и времени. Попробовать побыть мельником, гончаром или кузнецом могут и посетители. Всеми предметами и инвентарем в скансене можно свободно пользоваться, в отличие от традиционных музеев, которые предлагают экспозиции только для дистанционного обозрения. В некоторых скансенах в дополнение к архитектуре реконструируют и транспорт прошлых лет, на котором можно передвигаться по реконструированному поселению. Неотъемлемым элементом скансенов является традиционная кухня. Все готовится «на глазах» у посетителей, а иногда даже с их помощью, что придает блюдам еще большей колоритности и вкуса.

Первый скансен был создан в Швеции еще в конце 19 века, и сейчас такая форма музеев чрезвычайно популярна на западе.

Так, в Украине есть десяток музеев под открытым небом, которые могли бы считаться скансеном: музей народной архитектуры и быта в Киеве (Пирогово), в Переяслав-Хмельницком, Львове, Черновцах, Ужгороде. Но по мнению Андрея Оленича, это все в основном копии того самого первого шведского скансена, созданные еще в советские времена, они так и не вышли за рамки статических традиционных музеев, не стали на самом деле живы.

Андрей Оленич за гончарным кругом

«Я мечтаю, — делится археолог Андрей Оленич, — о современном живом музее на территории Киева. Это мог бы быть реконструированный квартал на том же Подоле, с деревянной застройкой и допожарной сеткой улиц. Кстати, стоило бы это намного дешевле, чем подземный музей на Почтовой площади и было бы более атрактивным. Еще один плюс — для такого музея-реконструкции не нужно разрушать культурные наслоения.

Там мог бы быть кабак, такой, какой он был на самом деле, это совершенно не похоже на нынешние рестораны и кафе. Там могли бы быть ремесленные мастерские и лавки при них, мастерская сапожника (в которой можно было бы примерить реконструированную обувь киевлянина 18 века и приобщиться к ее изготовлению, а возможно и приобрести и потом носить), мастерские гончара, кузнеца. Просто жилые усадьбы представителей различных социальных слоев, возможно, кусок портовых складов. Лавка старых музыкальных инструментов с живыми музыкантами. И обязательно винокурня — место, где гнали самогон, киевляне очень любили этим заниматься, это было очень прибыльное дело в 17-18 веках. Здесь должна быть показана реальная старая городская культура, чем она отличалась от других, и что такое украинское мещанство вообще. В нашем представлении культура города — советская культура "гарадских", но горожане существовали и до советских времен. К сожалению, сейчас сведения об этой культуре почти утрачены, то, что мы видим в художественных, якобы исторических фильмах об этих временах, носит даже не вторичный, а третичный характер — фактически это перевод представлений о 18 веке, которые были сформированы в веке 20- м.

Не думаю, что что-то может сдвинуться в этом направлении в ближайшее время. Похоже, это все так и останется мечтой. Очень жаль, ведь киевский скансен мог бы стать большой приманкой для туристов. Уникальной, неповторимой, а главное — правдивой».

Воспроизведение истории своими руками

А пока Андрей, историк по образованию, археолог по профессии и ремесленник древнего Киева в душе, делает на основе своих археологических находок реконструкции сам. Это деревянные и гончарные изделия, трубки.

Форма для трубки Партача

Трубки Портача — точные копии аутентичных люлек второй половины 18 века, отлитые по формам люлек, найденных на киевских раскопках.

Портач (фрилансер) — ремесленник, не входил в цех. Хотя в большинстве случаев портачи не были фрилансерами в современном смысле слова, как рассказал нам Андрей. К тому времени цеха становятся все более закрытыми организациями, куда трудно попасть даже искусным мастерам. Значительный процент людей, владевших ремеслами, были вынуждены работать вне цехов, перебиваясь сторонними заказами — портачить. Платили им при этом гораздо меньше.

Оттуда и пошло выражение «напортачить», то есть сделать что-то неумело или небрежно, но не потому, что оно действительно делалось плохо, а потому, что оно было сделано «малым производителем», которого пыталась унизить и обесценить цеховая «корпорация». Люлька Портача — типичная трубка киевского Подола. Подобные трубки, которые связывают со складскими и портовыми помещениями, массово попадаются и сейчас во время археологических исследований на улицах Киева.

Кто знает, возможно, именно эти воспроизведенные трубки станут первыми экспонатами в музее-мечте Андрея Оленича. Большие пути всегда начинаются с маленького шага.