“Сейчас другая война. Совсем”: пять историй защитников Украины

Лица обороны разные — это женщины и мужчины, военные и медики, волонтеры и добровольцы. В День защитников и защитниц Украины рассказываем пять историй украинских военных, которые, рискуя собственными, защищают жизни миллионов украинцев.

Денису 22 года. До полномасштабной войны он работал программистом в международной IT компании, но говорит, что чувствовал ее приближение. В феврале он был готов идти на защиту Украины: 

"В ночь с 23 на 24 февраля я с моей девушкой не спал. Были новости, была информация, которая давала понять, что сегодня все начнется. И потому, я помню, когда появилась новость, что путин вышел в прямой эфир, и когда я услышал фразу "военная спецоперация", я понял, что началось. Мы сразу с девушкой выехали из Киева к родителям в Киевскую область, и уже там нас застали основные события. Мы смотрели новости, слышали взрывы, прилеты ракет, работу ПВО, и я понимал, что нужно идти, нужно идти защищать страну".

Тогда в окрестностях правобережья Киева уже шли бои, "уже был Гостомель, Буча, Ирпень, российские войска подходили к Броварам". Денис понял, что нужно защищать левый берег Киева. 

"Я сам из Дарницкого района, с Позняков, — рассказывает парень. — И потому я пошел в территориальную оборону. Я написал сразу на официальный аккаунт терробороны на фейсбуке, поинтересовался, где ближайшее место, куда можно прийти мобилизоваться, собрал вещи и пошел 

Одно я могу сказать точно, что жизнь у всех украинцев изменилась на до и после 24 февраля. Такой жизни, как было раньше, больше не будет никогда. На каждого из нас война повлияла по-разному. И лично на меня. Эта война закалила и меня, и моих побратимов, мою семью и вообще всю украинскую нацию. И так оно должно было быть". 

Сейчас за плечами Дениса уже есть успешные операции. Одна из самых успешных — когда российские войска выходили из одного из поселков Донецкой области: 

"Мы были к этому готовы и встретили их корректировкой артиллерии. На заднем фоне (на фото Дениса, — ред.) уничтоженная БТР-82ка. Это одна из новейших единиц военной техники российской федерации. Эта и другие такие были сожжены".

Что будешь делать после победы?

"После победы соберу всю семью и просто посидим вместе с семьей в покое и тишине".

Павлу, позывной Пауль, 27 лет. В гражданской жизни он — ведущий специалист аналитическо-расчетного сектора департамента муниципальной безопасности. Как и Денис, приближение полномасштабного нападения россиян мужчина ощущал.

"Конечно, к войне полномасштабной готовился, как мог, потому что было полное ощущение того, что рано или поздно это случится. В день, когда раздались первые взрывы, ничего такого слишком тревожного не почувствовал. Скорее холодный рассудок и один вопрос, все ли, что я готовил накануне в тревожном чемодане, есть… 

И уже в пять утра я схватил рюкзак, надел форму и поехал на сборный пункт. В шесть я уже был на сборном пункте. На этой войне, — я убедился, что украинская нация действительно сильная, непобедимая. Несмотря на годы, поколения, любые болезни, даже ограниченно непригодные идут в армию и делают свое дело. И еще самое главное, что я увидел, мы абсолютно разные с москалями. Потому что украинцы взвешенно относятся к любой работе, решительно без колебаний приходят на помощь, не бросают своих, помогают гражданским. Даже если есть риск, что эти гражданские как-то так или иначе были связаны с рашковцами. Мы — единая нация, мы — друг за друга. В этом наша сила. В этом будет наша победа". 

Павел вспоминает об одной ночи, когда из населенного пункта в зоне ответственности батальона по-тихому пытались выехать оккупанты. Им это не удалось — разведчики и другие подразделения быстро обнаружили эту попытку, и с помощью артиллерии, корректировщиков попытка их побега была сведена на ноль.

"В том же числе, благодаря поездке потом на место той колонны разбитой, я понял, что даже во время тяжелого удара по ним нашей артиллерии они не пытались как-то друг другу помочь. Видно, что каждый был у них сам за себя. Кто куда, кто что, убегал. Бросали технику, бросали оружие. То есть люди совершенно не мотивированы, люди пришли сюда, как какие-то захватчики, тупо за едой, одеждой, насилием и какими-то приятными ощущениями от этого".

Что будешь делать после победы?

"Очень хочу на рыбалку (смеется, — ред.), очень хочу восстановить свой немного заросший сад в селе. Хотя я больше городской человек, но я понял на этой войне, что такими благами природы, которые пытались разрушить эти пидары, нужно реально пользоваться и наслаждаться каждый день, каждый час".

А это Михаил, позывной Папай. 

"Папай — потому что всю свою жизнь провожу на воде, на реке, на лодке, на рыбалке. В гражданской жизни я был строителем, прорабом. На войне я со второго дня войны", — рассказывает о себе мужчина.

"24 я сел в машину и поехал сразу искать, где можно вооружиться. Так попал в батальон ТРО. Не было никакой паники, страха. У меня был только один вопрос — найти, где будут люди, которые будут управлять всем этим, и все будет налажено. И вот я нашел. Все супер".

Михаил вспоминает, как батальон форсировал реку — рассказывает, что тогда в ней было минимум воды, но делать это приходилось под минометным обстрелом и очень быстро. Поэтому решили взять лодочные моторы, однако те нуждались в ремонте. Тут Михаилу пригодился опыт с лодками — он и взялся за ремонт. Мужчина говорит, что пока ремонтировал, то тоже "летели мины немного". Говорит это легко, будто это было просто. Впрочем:

"Немного, конечно, прятались. Но мины летели метрах в 50 от нас, взрывались. Мины слышно, поэтому можно предсказать, куда они могли лететь. Если слышишь, то не в тебя.

Моторы, вероятно, долго не использовались, и ребята не знают, как они должны работать. Свечи почистили, увидели масло в редукторе, увидели клапан. Там такой секрет есть в моторе. Если нет специального "приспособления" для бака для бензина, то бензин не закачивается. Наверное, его не было. Они не придумали, как его установить. Нашли мы в гараже эту штучку, вставили и все заработало. Ничего там особенного не сломалось. Надо было просто уметь. Все. Знания".

Что будешь делать после победы?

"К маме поеду, к ребенку. Там увидим. Планы пока не строю. Надо победить. Там посмотрим".

Вадиму 31 год. До полномасштабной войны он работал DevOps-инженером. Но до того уже имел военный опыт:

"С 15-го по 16-е годы участвовал в антитеррористической операции. Вместе с подразделениями держали в разный период участки фронта от Станицы Луганской до Авдеевской промзоны. Соответственно я состоял в должности командира взвода и непосредственно участвовал в захвате Авдеевской промзоны вместе с подразделениями 16-го мотопехотного батальона". Сейчас Вадим несет службу в 126-м батальоне территориальной обороны, занимается связью, обеспечением управления войсками.

"Честно говоря, до 24 февраля я занимался полностью гражданской работой, был полностью ею увлечен, поглощен. Старался как-то не думать, потому что если не нападут, то не нападут. А если нападут, то что уж делать. Надо брать оружие и защищать Украину. Соответственно, в первые часы войны был призван военкоматом. Но поскольку мой батальон уже участвовал непосредственно в боях в Сумской области, то у меня не было возможности доехать до них. Доехал до 126 батальона, где проходят службу мои товарищи. Здесь я и остался, здесь занимаюсь делами, стараюсь приносить пользу здесь". 

Вадим рассказывает, что когда впервые приехал в зону выполнения задач, то "войну не узнал". Говорит это потому, что появилась очень высокая насыщенность средствами воздушной разведки — например, орланами:

"Просто в предыдущем опыте пролет орлана — это было какое-то событие незаурядное. А сейчас пролет враждебных БПЛА — как норма. Раньше авиация не использовалась. Сейчас противник использует авиацию. Да и артиллерийские обстрелы сейчас раз так, пожалуй, в 100 чаще, чем за время моего опыта. То есть если раньше непосредственно мои подразделения участвовали в прямом огневом столкновении с противником, включая стрелковый бой, то сейчас основная тяжесть войны ложится на артиллерию. То есть другая война. Совсем". 

Основная сложность сейчас, по словам Вадима, состоит в том, что противник широко применяет артиллерию, и соответственно строить системы связи нужно так, чтобы максимально сделать невозможным влияние враждебной артиллерии на системы связи: 

"Ну, например, всем известная проводная связь очень сильно страдает от артиллерии противника. Также противник применяет средства радиоэлектронной разведки, радиоэлектронной борьбы. Соответственно мы тоже должны это учитывать в своей работе и делать все для того, чтобы противнику было как можно сложнее прослушать связь или, не дай Бог, повлиять на возможность использования средств связи".

Что будешь делать после победы?

"После победы поеду домой к семье, к дочери, к жене. Дальше буду заниматься своим любимым делом".

Александру 44 года. В гражданской жизни он работал в сфере туризма. Но, несмотря на то, что не имел военного опыта, понимал, что полномасштабная война возможна. 

"Это надо было, пожалуй, учить историю и понять, что в принципе это все было следствием. Мы этого ждали и жили в этом сотни лет. И то, что не сделали наши предки, такие как Сагайдачный, например, нам нужно было этот вопрос решить. То есть это было как спавший вулкан, и вот сейчас он взорвался именно в наше время", — рассуждает мужчина.

"Первые ощущения 24 февраля — вот, началось. И все, что было приготовлено, это все понадобится. И то, что нужно решить вопрос с безопасностью семьи и становиться в ряды.

Стало ясно, что общество, возможно, наконец-то проснется от иллюзий и инфантильности, которая была связана с отношением к нашим соседям. И что, возможно, все же происходящее есть определенный плюс, который даст толчок для развития именно нашего государства. То есть у нас больше не будет такого количества людей, которое будет считать наших соседей друзьями. И это позволит не раскалывать общество в будущем. И будет работать на благо нашего государства". 

Александр говорит, что из военных будней больше всего запоминается то, что какими бы ни были условия, в которых находятся военные его батальона, они все равно не теряют мотивацию, позитив, поддержку друг друга. 

"И то, что мы заряжены, чтобы дойти до конца и до нашей победы, — добавляет Александр. — Каждая операция — это какой-то яркий эпизод. Могу рассказать одну, скажем так, смешную историю. Во время работы и обстрела… Хотя нет, это не на камеру. Интересно было видеть нашу работу и происходящее с той стороны, как враг суетится, не понимает, что ему делать, заметна определенная неслаженность действий". 

А тогда же вспоминает еще один эпизод:

"Однажды работали, нашли цели и отрабатывали по ним, а потом услышали в какой-то момент звуки вертолета. Кто-то из пацанов говорит: "Да это наши". После этого начали прилетать нурсы. Мы все как можно скорее отреагировали, спрятались. Потом после двух заходов закончили работу, все одновременно сели и все молча закурили. После этого начался ржач. Вот. Мораль здесь в том, что если у тебя есть мотивация и ты понимаешь, что и для чего ты делаешь, страх начинает отступать".

Что будешь делать после победы?

"Очень хочется увидеться с родными, обнять. И, пожалуй, возможно, тем, кто не понимает до сих пор, объяснить, что счастье есть в моментах, и нужно ценить каждую минуту, несмотря на то, что происходит вокруг. Мы сами создаем себе моменты счастья. И нужно создавать их для себя и других. И тогда мы станем цветущей, плодородной и славной Украиной, в которой будет приятно жить".